АВТОРСКАЯ КУКЛА "КОМИК БЕЗ УЛЫБКИ"

По случаю новой «киношной» композиции, продолжаю рассказ о звездах немой комедии. На этот раз моделью стало мое давнее – с юности – увлечение, знаменитый «комик без улыбки» или «the Great Stone Face», Бастер Китон.

На самом деле, композиция эта была задумана уже давно – когда я лепила фигурку Ллойда, но я почти целый год собиралась с духом, поскольку представляла себе нечто грандиозное: композиция должна была включать … паровоз! Не настоящий паровоз, а такую миниатюру в миниатюре, по возможности, в деталях.

У меня паровоз прочно ассоциируется с этим поистине гениальным артистом – большим любителем механики, да, думаю, и не только у меня.  Старинный паровоз  Западной и Атлантической  железной дороги марки «Дженерал» (в традиционном русском переводе «Генерал») стал одним из брендов Китона как мастера немого кино, одним из центральных персонажей его самого знаменитого фильма и участником самого дорогостоящего киноэпизода бурных 20-х.

Орсон Уэллс говорил об этом фильме: ««Генерал» - величайший фильм о гражданской войне всех времен. Это величайшая комедия всех времен. Да это просто величайший фильм всех времен!»

И, как и в случае с Ллойдом, лучший фильм которого я посмотрела первым и была сразу и наповал сражена его обаянием и храбростью, именно «Генерал» стал первым фильмом, который познакомил меня с Бастером Китоном, да, собственно, и с немым кино. Было это в глубокой юности, наверно, в эпоху «Русского видео», когда по ночам крутили утянутые неведомо где и какими путями заграничные фильмы. И впечатление было настолько сильным, а главное, неожиданным, что не выветрилось до сих пор. И к паровозам я в какой-то мере тоже осталась неравнодушна. А вот для самого Китона этот шедевр обернулся злым роком… Впрочем, по порядку.

Джозеф Фрэнк Китон появился на свет в 1895 году в семье актеров водевиля – что-то вроде бродячего цирка. Они раз’езжали по ярмаркам, разыгрывая комические сценки. И гвоздем их выступления был момент, когда Китон старший швырял своего маленького сына в зрительный зал. В три года Китон младший уже умел падать, не разбиваясь.

Поскольку взрослые об’ясняли ему, что не следует смеяться в процессе, потому что публика тогда не реагирует должным образом, с детства Китон тренировал неподвижно-скорбное выражение лица, ставшее впоследствии его личной маркой.

Известно, что родители его были знакомы со знаменитым фокусником Гарри Гудини, и есть такая легенда, что именно Гудини подарил Китону его будущий псевдоним. Гудини был в гостях у супругов Китон, когда двухлетний карапуз ухитрился скатиться по лестнице со второго этажа и как ни в чем не бывало вскочил и пошел себе. "That was a real Buster!" – воскликнул по легенде Гудини, или что-то вроде этого (Бастер – чудо, нечто удивительное, но по словам самого Китона, в то время это слово означало именно падение, грозящее травмой).

Во время Первой мировой Китон отправился на фронт добровольцем, однако в армии быстро распознали его истинный талант, и его задачей стало развлекать соратников и руководящий состав художественной самодеятельностью.

В 20-е годы его карьера стремительно развивалась. После многочисленных двухкатушечных двадцатиминуток, стали выходить великолепные полнометражные фильмы, такие как «Три эпохи» (Three Ages), где представлена история любви и соперничества на всех ее классически банальных этапах в первобытном обществе, в Римской империи и в «наше время» (представишь, что с момента этой «современности» прошло уже почти сто лет, и просто дух захватывает!) или «Наше гостеприимство» (Our Hospitality), где рассказывается о вендетте между двумя южными семьями и последний выживший отпрыск одного семейства оказывается в гостях в доме своих злейших врагов.

Никто не умел лучше Китона придумывать гэги – отдельные смешные эпизоды, на которых строятся сюжеты слэпстика. Хорошие гэгмены ценились высоко, и любой продюсер отдал бы правую руку за то, чтобы нанять такого мастера как Китон, однако – увы – он снимал собственные фильмы и писал для себя.

Честно говоря,  просмотрев все фильмы Китона и Ллойда, я пришла к выводу, что Ллойд мне все-таки симпатичнее и сюжетами своими, и силой характера. Ллойд был большой умница и всегда держал под контролем и свое производство, и свою жизнь – все-таки женился он лишь однажды, раз и навсегда. И в кинопроизводстве он не сделал ни одной ошибки – против него был ход времени и исторические обстоятельства, однако любой из своих работ он мог бы гордиться.

С Китоном получилось иначе. Он совершил несколько более чем досадных ошибок, практически разрушивших его жизнь и работу. Одной из них стал его первый брак.

Натали Толмэдж  происходила из актерской семьи. Одна из ее сестер, Норма Толмэдж, заложила долгую традицию, случайно наступив в мокрый асфальт перед Ктиайским театром в Голливуде и оставив там свой исторический след. Сильно подозревают, что именно она стала прототипом Нормы Дезмонд, героини легендарного фильма 1950 года (а впоследствии и грандиозного мюзикла лорда Эндрю Ллойд Уэббера) «Бульвар Сансет» (Sunset Blvd.).  Натали же ничем особенно выдающимся себя не зарекомендовала, в историю она вошла в основном своими фантастическими тратами на наряды и т. п., поглощавшими чуть ли не половину доходов ее знаменитого супруга, а доходы, надо думать, тоже были немалые. После рождения двух детей Натали потребовала, чтобы Китон перестал посещать ее спальню, после чего подала на развод в самый тяжелый для карьеры Китона момент.

Вероятно, у каждого своя правда, но впечатление, которое произвела на меня эта дама в том единственном фильме Китона, где она сыграла главную роль («Наше гостеприимство») можно легко выразить одним словом: стерва. Крупными буквами, написано на лице. Хотя героиня ее по сюжету таковой вовсе не является. Надо, однако, признать, с героинями своими, независимо от личных взаимоотношений, Китон на съемках не церемонился, не щадя ни себя ни других ради получения нужного эффекта.   

Раз уж снова зашла речь об этом фильме, действие которого происходит в тридцатые годы XIX столетия, надо упомянуть, что в нем тоже присутствует паровоз, причем, не просто какой-нибудь, а первый паровоз в истории – знаменитая «ракета» Стивенсона. Фантастический состав из доисторического локомотива и двух поставленных на рельсы карет воспринимается как помесь железнодорожного поезда с дилижансом. Китон был помешал на машинах.  Механизмы играют важную роль в его фильмах, он даже приобрел списанное на слом судно, чтобы снять о нем фильм («The Navigator»), вдоволь  налазившись по всем помещениям, включая котельные в машинном отделении. Кстати, лазал, карабкался, падал, тонул он всегда сам. Если Ллойда в  отношении трюков ограничивали продюсеры – впрочем, Ллойд уже был меченый, и ему было меньше доверия, то Китон до поры до времени сам распоряжался съемками, впрочем, он ведь был профессиональным акробатом. Если на площадке что-то шло не так, операторам Китона полагалось не отходить от камер, даже ради спасения его жизни. Технический сбой мог обеспечить неожиданно интересный кадр. И бывало, что на съемочной площадке складывалась  ситуация, когда на пленке могла быть старательно заснята смерть режиссера.  К боли Китон тоже относился равнодушно.  Во время съемок фильма «Шерлок младший» (Sherlock Jr.) внезапно обрушившейся на него струей воды режиссеру выбило шейный позвонок. Несколько лет после этого Китон продолжал работать, испытывая постоянные головные боли, пока причина не была случайно обнаружена.

В 1926 году на экраны вышел наиболее значительный фильм Китона. «Генерал». Сюжет этого комедийного боевика с умопомрачительными погонями на старинных паровозах, основан на реальном эпизоде Гражданской войны, оставшемся в истории как «Великая локомотивная погоня» (Great Locomotive Chase), когда северяне угнали у южан паровоз и отвели на север, по пути нанося как можно больше ущерба Западной и Атлантической железной дороге. Главный герой фильма Джонни Грей получает отказ у своей невесты, поскольку представители армии южан не берут его добровольцем на фронт, рассудив, что в качестве инженера он может принести больше пользы Югу, оставаясь живым и целым, однако любимая девушка видит в нем труса и уклониста. Джонни достается шанс проявить себя, когда шпионы янки похищают паровоз, который он обслуживает, и заодно случайно оказавшуюся в багажном вагоне невесту. Джонни пробирается в штаб врага, с триумфом возвращается домой на «Генерале» со спасенной невестой и расстраивает планы противника, предупредив своих о грядущем наступлении и обрушив за собой железнодорожный мост вместе с вражеским составом. Эти несколько секунд и стали самым дорогим киноэпизодом 20-х годов. Паровоз действительно рухнул с горящего железнодорожного моста – деревянного, но вполне действующего. Возможности сделать дубль у Китона не было. Но тогда по-другому снимать и не умели – до игрушечных катастроф еще не додумались, а наложения кадров избегали, желая видеть на экране реалистичную картину.

Тем не менее, «Генерал» не имел ожидаемого успеха. Фильм оказался неожиданно глубоким для своего жанра, и у публики, рассчитывавшей на легкое развлекалово, энтузиазма не вызвал. Продюсеры стали опасаться доверять Китону большие проекты, и в конце 20-х годов актер был вынужден подписать кабальный контракт с МДжиМ. Китону позволили завершить уже задуманный проект – «Кинооператор» (Cameraman), ставший одним из лучших его фильмов, однако фильм этот был снят поздновато – Китон, как и многие режиссеры 20-х годов, не оценил значимости появления звука.  В год, когда Китон снимал «Кинооператора», Ллойд уже выпустил свой первый звуковой фильм – впрочем, и его карьеру в 30-е годы это не спасло. Китон в опасный момент экономического кризиса и параллельного стремительного развития кино и изменившихся запросов публики оказался в относительной безопасности – под крылышком МДжиМ, хотя для него как для мастера, независимого режиссера, да и вообще как для личности это положение оказалось почти смертельным. Его использовали как бренд, как известное имя, как популярного актера, не более того. Как режиссера студия его не рассматривала. Ему было запрещено самостоятельно исполнять трюки. Китон был вынужден сниматься в роли бестолкового растяпы в дурных комедиях. Мало того, эти фильмы шли на экспорт и по тогдашней традиции их не дублировали, а сразу снимали в нескольких версиях на разных языках, уже по ходу съемок удаляя сцены, которые в странах-заказчиках не желали видеть. «Мало того, что снимаем белиберду, так еще и по три раза!» - переживал актер. На съемках одного из фильмов, в палаточном городке, где поселились актеры, Китон оформил свое обиталище в виде собачьей будки, намекая на свое положение «на поводке» студии. Мало того, по контракту ему было запрещено улыбаться на публике – уж если неподвижно-скорбное выражение лица было его личным брендом, он должен был соответствовать этому бренду постоянно.

Как раз во время этого тяжелого для Китона периода его жена начала бракоразводный процесс, обошедшийся ему практически во все его состояние. Китон запил. Всерьез. До такой степени, что несколько лет жизни впоследствии полностью выпали из его памяти, оставшись абсолютным «блэкаутом» — черным пятном. Где-то в период этого блэкаута, когда Китон был на некоторое время даже изолирован от общества, одна медсестра ухитрилась женить его на себе, чего он особо не заметил. Естественно, брак был недолгим и стоил ему тоже немалых средств. И все же он продолжал сниматься, хотя работать с ним становилось все тяжелее. Говорят, что только благодаря его профессионализму высочайшего класса фильмы удавалось доводить до конца, так как трезвым его на площадке не видели никогда. Впрочем, по фильмам это видно.

В конце концов МДжиМ выставила Китона за порог, не дождавшись окончания срока контракта. Актер протрезвел, вздохнул с облегчением и отправился в Париж, где снялся в очень неплохой комедии «Король Елисейских полей» (Le Roi des Champs-Elysées) с двойной ролью. Там он изображал недотепу, мечтающего стать актером и получившего по блату крохотную роль заключенного, и опасного гангстера, сбежавшего из тюрьмы в день спектакля, из-за чего их, естественно, перепутали. Фильм отличают неожиданное смешенье французского юмора и чисто Китоновских гэгов и очень аккуратно снятые экшновые сцены, где двойники едва-едва не оказываются в одном кадре. И что любопытно – классический злодейский образ пошел бы Китону невероятно, с его неизменно мрачной физиономией, в этот раз перечеркнутой шрамом, и глубоким хрипловатым – истинно французским – голосом. К сожалению, в фильме его героев дублировали, стараясь подражать, но не всегда удачно, и только в одном эпизоде почему-то слышна одна фраза настоящим голосом Китона, да еще по-английски. Впечатляет эпизод, в котором один из «братков» дружески ударяет героя по спине, когда тот держит в руке стакан виски, виски выплескивается, и Китон ловит(!) жидкость стаканом. Я думала, такое делают только в мультфильмах. Вот он где, профессионализм… Но самое примечательное в «Короле Елисейских полей» - последние секунды финала, где Китон… улыбается. И какая же красивая у него была улыбка! Бренд брендом, но что-то американское кино на этом потеряло…       

      

Только в 1940 году Китон встретил Элеанор Норрис,  сумевшую отучить его от алкоголизма, и в возрасте сорока пяти лет его жизнь наконец устроилась.

Он продолжал играть в кино, часто – эпизодические или камео-роли. Выступал с собственным юмористическим шоу на телевидении. Меня поразили две небольших роли его карьеры второй половины века. Одна из них – роль в знаменитой драме «Бульвар Сансет».  Героиня фильма, Норма Десмонд – суперзвезда немого кино, в пятидесятые годы она уже не молода, не интересна новой публике и всеми забыта, уйдя от реальности, она живет прежними мечтами и воспоминаниями в своем собственном мире, в роскошном особняке на бульваре Сансет, пересматривая фильмы с собственным участием. Вечерами Норма играет в бридж с тремя своими старыми товарищами, такими же артистами двадцатых годов, как и она сама, тоже постаревшими и забытыми. Трое актеров, которые составляют ей компанию – как раз такие экс-звезды, изображающие самих себя, и Китон – один из них. Верен своему экранному образу, он хранит каменное выражение лица и не произносит ни слова. Но мне пришло в голову, какое же надо иметь чувство юмора, чтобы согласиться сыграть такую роль, признавая собственное поражение в битве со временем и переменами! Ведь героине фильма как раз не хватило на это сил, и, взглянув правде в глаза, она сошла с ума…

Последней ролью Китона была роль Эррониуса в киномюзикле Стивена Сондхайма «Происшествие на пути к Форуму» (A Funny Thing Happened on the Way to the Forum). О самом фильме я умолчу – при всей любви к жанру мюзикла и всех попытках понять творчество Сондхайма я только снова и снова убеждалась, что это абсолютно не мой автор. Китону на момент этого фильма 70 лет, однако он бегает и комично падает, делает простые трюки, с тем же азартом и ответственностью, что и во все времена. Помнится, когда в одном из поздних фильмов Китону предложили дублера для подобных эпизодов, он отмахнулся: «Да что вы, я всю жизнь этим занимаюсь!» Так, видимо, было и с «Форумом». Правда, выглядит он там так, что можно смело снимать в каком-нибудь хорроре. Без грима.

И уже посмотрев фильм, я узнала, что съемки эти шли за два месяца до смерти актера. У Китона был рак легких, только он сам об этом не знал – от него скрывали. Китон и умер, так и не узнав, что умирает, готовясь к новым работам и не давая себе поблажек. И наверно, это было самым правильным завершением жизни выдающегося мастера, чьи шутки, захватывающие дух трюки и каменное лицо и сейчас, почти сто лет спустя, не забыты и могут многое сказать современному зрителю, ибо в них заключено настоящее искусство – дерзость, смелость и профессионализм высочайшего класса.   

Мой миниатюрный Китон сидит на тендере своего знаменитого паровоза, в деталях соответствующего паровозам того типа, и держит на коленях обезьянку - верного товарища его героя из фильма "Оператор". Размеры фигурки 16 х 17 см, паровоз прикреплен свободно, поворачивается и при необходимости отсоединяется. 

The figurine can be purchased here: