1 апреля смотрела в Доме Кино новый фильм о Людвиге II Баварском.
Одна из известных фраз баварского «сказочного» короля «король должен оставаться вечной загадкой» оказалась для него вполне справедлива. Личность этого в высшей степени незаурядного человека при большом количестве свидетельств очевидцев, источников, писем, дневниковых записей до сих пор во многом остается загадочной и непостижимой. Лишний вопрос для кинематографистов: в какой мере и в каких вопросах стоит предложить свою версию событий, а где уместнее просто промолчать? Как найти логические связи меж поступками человека талантливого, увлеченного и неадекватно мыслящего? Немецкие кинематографисты в очередной раз взялись за решение этой непростой задачи, и думаю, решили ее неплохо.
Первый вопрос, который возникает естественным образом: «А надо ли было делать новый фильм, когда есть классический фильм Висконти 1972 года, когда есть красавец Хельмут Бергер, и лучше все равно не скажешь?» Теперь я могу ответить: да. У нового фильма, без затей озаглавленного «Ludwig II», есть свои несомненные достоинства. Здесь нам предлагают созданную современными средствами яркую, дивно красивую картинку и новые, свои собственные грани в портрете Людвига Виттельсбаха. Ценность этой интерпретации, может быть, как раз в том, что это национальная баварская продукция, здесь Людвиг представлен так, как видят его потомки его собственных подданных.
Начало фильма представилось несколько сумбурным, с постоянным повторением лозунгов за искусство и против войны, которые минут через пятнадцать начинают действовать на нервы, и нехваткой каких-то спокойных кадров для передышки. Однако потом все это некоторым образом устраивается, и сюжет захватывает. Понятно, что сумбурность эту и стремительную смену эпизодов вызывает необходимость втиснуть большую историю в ограниченный объем времени. Из-за этого же приходится отказываться от многих важных фактов и сюжетных линий в пользу пары основных, которые неизбежно оставляют ощущение, что нечто важное было упущено. Такое ощущение у меня было сразу после фильма, однако когда первое впечатление прошло, и я стала вспоминать, чего же там, собственно, не хватает, то обнаружила, что вообще-то все, что надо, в фильме присутствует, не упущено практически ничего, хотя некоторым фактам или персонажам отводится секунда-другая экранного времени.
Почти до конца фильма думала, где шляется граф Дюркхайм, адъютант короля, который в остальных виденных мной интерпретациях исполнял роль близкого друга и защитника Людвига – возможно, безосновательно… Здесь он появился секунд на пятнадцать, хотя как адъютант мог бы и почаще мелькать в кадре.
Но в целом достойно показана не только фигура самого короля, но и его эпоха, в тех же скупых кратких отсылках представлены настроения в обществе, революционное прошлое Вагнера, даже демократические взгляды Элизабет.
Главным достоинством фильма однозначно является его главный герой. Сабин Тамбреа, 28-летний румын ростом 1.93, прекрасно справился с нелегкой задачей. Именно рост, совпадающий с ростом самого Людвига, и привел его в этот проект. Лицом он на Людвига непохож, однако правильная штатура, вероятно, куда более важна, так как создает общее впечатление, а остальное достигается хорошей актерской игрой. Длинная, тонкая фигура, затянутая в наглухо застегнутый сюртук или черную рубашку, создает ощущение хрупкости. Людвиг на всех смотрит сверху вниз, нам доходчиво демонстрируют его спортивную форму, и в то же время он теряет сознание при любом всплеске эмоций. Молодой актер благополучно тянет на своих плечах весь фильм, весь груз сложной и неоднозначной роли, переходя от нежной восторженности и безумному рыку. Там есть момент, где после тяжелого спора из-за Вагнера Людвиг лежит едва не при смерти, над ним хлопочут врачи, приходит родная мать и в самый подходящий момент ходит вокруг него, зудя: «А я тебя предупреждала, выгони Вагнера, подпиши приказ о мобилизации!» Прежде чем прибежали любящий дядюшка и братец и стали капать на мозги уже с двух сторон (при таких родственничках сойти с ума немудрено), Людвиг посылает мать далеко и совершенно справедливо, и в момент, когда он кричит на нее, видно, как к его лицу на глазах приливает кровь. Решпект. У мальчика определенно большой талант, и что особенно приятно, здешняя интерпретация образа полностью совпадает с моим видением Людвига Баварского. Собственно, посмотрев трейлер, увидев эту тонкую фигуру, жесты, мимику, я сразу поняла, что это будет мой Людвиг и что смотреть надо обязательно.
В фильме традидионно много внимания уделяется отношениям короля и Вагнера – еще бы, это все-таки главное свершение Людвига, как говорат, меценатский подвиг. Вагнер очень хорош, хотя я бы добавила кое-что в эту линию… ну, как и во все
Отношения с Элизабет вопреки традиции остались в стороне, Элизабет время от времени заезжает в гости главным образом, потому что печется о судьбе Австрийской имерии (что для нее совсем нехарактерно). Впрочем, ИМХО страшна она так, что чем меньше ее в кадре, тем лучше.
На первом плане здесь оказалась история с Зофи и несостоявшейся свадьбой. Зофи, которую традиционно стремятся представить или совершенно неинтересной, или в чем-то неприятной, однозначно симпатична – авторы не делают Людвигу поблажек, и их версия событий вполне удовлетворительна.
Центральный мужской персонаж помимо главного героя – шталмейстер Рихард Хорниг, пользовавшийся большим доверием короля и неоднократно упоминавшийся в его дневнике. На мой взгляд, слэшевая линия получилась слащаво-надуманной, зато хоть глаз отдыхает, поскольку дам тутошних лучше не видеть.
Собственно, у меня всего три претензии к фильму, и одна из них именно в этом: неужели нельзя было найти трех красивых женщины на роли матери и двух кузин Людвига? Потому что то, что мы имеем в фильме, нарушает общую гармонию и не соответствует исторической правде. В конце концов, это была одна семья, они все были похожи между собой (включая Людвига) и обладали утонченной аристократической наружностью, и если уж режиссеры искали точного соответствия главного героя по росту, то могли бы и тут постараться…
Второе мое замечание – можно было бы больше внимания уделить одержимости Людвига техническим прогрессом. Его собственная вовлеченность в процессы строительства и изобретательства и некоторые другие подобные моменты заняли бы лишних несколько минут за весь фильм и работали бы в пользу главного героя.
И еще разочаровала концовка фильма. Авторы пошли по пути наименьшего сопротивления и представили официальную версию, предложенную Людвиговыми вероятными убийцами: совсем свихнулся, дернулся бежать, случайно локтем пришиб доктора и почему-то утонул. И ни слова о том, что на другом берегу озера его ждали друзья, готовые вывезти его за границу, хотя это вроде бы установленный факт? Сорокалетнего Людвига играет другой актер, визуально он подходит для роли хорошо, но такое чувство, что его вообще стараются поменьше держать на экране и задачу перед ним ставят гораздо более простую, нежели у Тамбреа – он просто показывает явную психическую деградацию, на фоне которой действия правительства представляются правомерными.
Это, конечно, право авторов, однако, в любом случае, эпизоды ареста, заключения и смерти Людвига решены откровенно слабо – или просто торопливо, из-за ограниченного времени.
Зато ведущую роль в фильме вместо теряющего рассудок короля принимают иные персонажи – Нойшванштайн, Линдерхоф, Херренкимзее, его фантазийные замки-дворцы. Вообще, умопомрачительная картинка и грациозная операторская работа – еще одно большое достоинство этого фильма. Не говоря уже о современном качестве техники и освещения, которые заставляют пышные интерьеры и эффектные здания сиять по-новому в сравнении с тем же классическим вариантом. Кроме дворцов Людвига и внушительной мюнхенской Одеонплатц, нам показывают Версаль, знаменитую зеркальную галерею Версальского дворца и ее копию в Херренкимзее, словно бы предлагая сравнить.
С замками оказались связаны два момента большого веселья. Первый был, когда переводчик размеренно и старательно, по слогам, произнес: Ной-ШВАЙН-штайн. Для нешпрехающих: шван – лебедь, швайн – свинья, разные вещи, не правда ли?
И достойным завершением этого похода в кинотеатр стал плакат, который мы увидели, когда после просмотра, впечатленные печальной судьбой Людвига (а именно в Нойшванштайне происходит его окончательная деградация, порывы к самоубийству, арест) спускались по лестнице кинотеатра. Плакат во всю стену с фотографией Нойшванштайна и надписью: «Лучшие моменты жизни!»
Одна из известных фраз баварского «сказочного» короля «король должен оставаться вечной загадкой» оказалась для него вполне справедлива. Личность этого в высшей степени незаурядного человека при большом количестве свидетельств очевидцев, источников, писем, дневниковых записей до сих пор во многом остается загадочной и непостижимой. Лишний вопрос для кинематографистов: в какой мере и в каких вопросах стоит предложить свою версию событий, а где уместнее просто промолчать? Как найти логические связи меж поступками человека талантливого, увлеченного и неадекватно мыслящего? Немецкие кинематографисты в очередной раз взялись за решение этой непростой задачи, и думаю, решили ее неплохо.
Первый вопрос, который возникает естественным образом: «А надо ли было делать новый фильм, когда есть классический фильм Висконти 1972 года, когда есть красавец Хельмут Бергер, и лучше все равно не скажешь?» Теперь я могу ответить: да. У нового фильма, без затей озаглавленного «Ludwig II», есть свои несомненные достоинства. Здесь нам предлагают созданную современными средствами яркую, дивно красивую картинку и новые, свои собственные грани в портрете Людвига Виттельсбаха. Ценность этой интерпретации, может быть, как раз в том, что это национальная баварская продукция, здесь Людвиг представлен так, как видят его потомки его собственных подданных.
Начало фильма представилось несколько сумбурным, с постоянным повторением лозунгов за искусство и против войны, которые минут через пятнадцать начинают действовать на нервы, и нехваткой каких-то спокойных кадров для передышки. Однако потом все это некоторым образом устраивается, и сюжет захватывает. Понятно, что сумбурность эту и стремительную смену эпизодов вызывает необходимость втиснуть большую историю в ограниченный объем времени. Из-за этого же приходится отказываться от многих важных фактов и сюжетных линий в пользу пары основных, которые неизбежно оставляют ощущение, что нечто важное было упущено. Такое ощущение у меня было сразу после фильма, однако когда первое впечатление прошло, и я стала вспоминать, чего же там, собственно, не хватает, то обнаружила, что вообще-то все, что надо, в фильме присутствует, не упущено практически ничего, хотя некоторым фактам или персонажам отводится секунда-другая экранного времени.
Почти до конца фильма думала, где шляется граф Дюркхайм, адъютант короля, который в остальных виденных мной интерпретациях исполнял роль близкого друга и защитника Людвига – возможно, безосновательно… Здесь он появился секунд на пятнадцать, хотя как адъютант мог бы и почаще мелькать в кадре.
Но в целом достойно показана не только фигура самого короля, но и его эпоха, в тех же скупых кратких отсылках представлены настроения в обществе, революционное прошлое Вагнера, даже демократические взгляды Элизабет.
Главным достоинством фильма однозначно является его главный герой. Сабин Тамбреа, 28-летний румын ростом 1.93, прекрасно справился с нелегкой задачей. Именно рост, совпадающий с ростом самого Людвига, и привел его в этот проект. Лицом он на Людвига непохож, однако правильная штатура, вероятно, куда более важна, так как создает общее впечатление, а остальное достигается хорошей актерской игрой. Длинная, тонкая фигура, затянутая в наглухо застегнутый сюртук или черную рубашку, создает ощущение хрупкости. Людвиг на всех смотрит сверху вниз, нам доходчиво демонстрируют его спортивную форму, и в то же время он теряет сознание при любом всплеске эмоций. Молодой актер благополучно тянет на своих плечах весь фильм, весь груз сложной и неоднозначной роли, переходя от нежной восторженности и безумному рыку. Там есть момент, где после тяжелого спора из-за Вагнера Людвиг лежит едва не при смерти, над ним хлопочут врачи, приходит родная мать и в самый подходящий момент ходит вокруг него, зудя: «А я тебя предупреждала, выгони Вагнера, подпиши приказ о мобилизации!» Прежде чем прибежали любящий дядюшка и братец и стали капать на мозги уже с двух сторон (при таких родственничках сойти с ума немудрено), Людвиг посылает мать далеко и совершенно справедливо, и в момент, когда он кричит на нее, видно, как к его лицу на глазах приливает кровь. Решпект. У мальчика определенно большой талант, и что особенно приятно, здешняя интерпретация образа полностью совпадает с моим видением Людвига Баварского. Собственно, посмотрев трейлер, увидев эту тонкую фигуру, жесты, мимику, я сразу поняла, что это будет мой Людвиг и что смотреть надо обязательно.
В фильме традидионно много внимания уделяется отношениям короля и Вагнера – еще бы, это все-таки главное свершение Людвига, как говорат, меценатский подвиг. Вагнер очень хорош, хотя я бы добавила кое-что в эту линию… ну, как и во все
Отношения с Элизабет вопреки традиции остались в стороне, Элизабет время от времени заезжает в гости главным образом, потому что печется о судьбе Австрийской имерии (что для нее совсем нехарактерно). Впрочем, ИМХО страшна она так, что чем меньше ее в кадре, тем лучше.
На первом плане здесь оказалась история с Зофи и несостоявшейся свадьбой. Зофи, которую традиционно стремятся представить или совершенно неинтересной, или в чем-то неприятной, однозначно симпатична – авторы не делают Людвигу поблажек, и их версия событий вполне удовлетворительна.
Центральный мужской персонаж помимо главного героя – шталмейстер Рихард Хорниг, пользовавшийся большим доверием короля и неоднократно упоминавшийся в его дневнике. На мой взгляд, слэшевая линия получилась слащаво-надуманной, зато хоть глаз отдыхает, поскольку дам тутошних лучше не видеть.
Собственно, у меня всего три претензии к фильму, и одна из них именно в этом: неужели нельзя было найти трех красивых женщины на роли матери и двух кузин Людвига? Потому что то, что мы имеем в фильме, нарушает общую гармонию и не соответствует исторической правде. В конце концов, это была одна семья, они все были похожи между собой (включая Людвига) и обладали утонченной аристократической наружностью, и если уж режиссеры искали точного соответствия главного героя по росту, то могли бы и тут постараться…
Второе мое замечание – можно было бы больше внимания уделить одержимости Людвига техническим прогрессом. Его собственная вовлеченность в процессы строительства и изобретательства и некоторые другие подобные моменты заняли бы лишних несколько минут за весь фильм и работали бы в пользу главного героя.
И еще разочаровала концовка фильма. Авторы пошли по пути наименьшего сопротивления и представили официальную версию, предложенную Людвиговыми вероятными убийцами: совсем свихнулся, дернулся бежать, случайно локтем пришиб доктора и почему-то утонул. И ни слова о том, что на другом берегу озера его ждали друзья, готовые вывезти его за границу, хотя это вроде бы установленный факт? Сорокалетнего Людвига играет другой актер, визуально он подходит для роли хорошо, но такое чувство, что его вообще стараются поменьше держать на экране и задачу перед ним ставят гораздо более простую, нежели у Тамбреа – он просто показывает явную психическую деградацию, на фоне которой действия правительства представляются правомерными.
Это, конечно, право авторов, однако, в любом случае, эпизоды ареста, заключения и смерти Людвига решены откровенно слабо – или просто торопливо, из-за ограниченного времени.
Зато ведущую роль в фильме вместо теряющего рассудок короля принимают иные персонажи – Нойшванштайн, Линдерхоф, Херренкимзее, его фантазийные замки-дворцы. Вообще, умопомрачительная картинка и грациозная операторская работа – еще одно большое достоинство этого фильма. Не говоря уже о современном качестве техники и освещения, которые заставляют пышные интерьеры и эффектные здания сиять по-новому в сравнении с тем же классическим вариантом. Кроме дворцов Людвига и внушительной мюнхенской Одеонплатц, нам показывают Версаль, знаменитую зеркальную галерею Версальского дворца и ее копию в Херренкимзее, словно бы предлагая сравнить.
С замками оказались связаны два момента большого веселья. Первый был, когда переводчик размеренно и старательно, по слогам, произнес: Ной-ШВАЙН-штайн. Для нешпрехающих: шван – лебедь, швайн – свинья, разные вещи, не правда ли?
И достойным завершением этого похода в кинотеатр стал плакат, который мы увидели, когда после просмотра, впечатленные печальной судьбой Людвига (а именно в Нойшванштайне происходит его окончательная деградация, порывы к самоубийству, арест) спускались по лестнице кинотеатра. Плакат во всю стену с фотографией Нойшванштайна и надписью: «Лучшие моменты жизни!»
No comments:
Post a Comment