ВЕЧЕР ИМПЕРАТРИЦ И КОРОЛЕЙ

Stehe auf, reite heim

Hoch zu Roß, durch dein Land,

Durch den Morgen mit wehenden Zügeln,

Bau ein Schloß wie ein Traum,

Bau mit mächtiger Hand

Und sein Name solle Zukunft sein…

Встань, садись на коня

И скачи по своей земле

Сквозь утро, отпустив поводья.

Возведи замок, подобный мечте,

Возведи могучей рукой,

И имя ему – Будущее.

В этот раз, пожалуй, придется начать издалека…

Итак, в альпийской долине в Баварии у самой австрийской границы стоит старинный городок Фюссен. Город этот примечателен в первую очередь тем, что всего в часе ходу от него находится знаменитый на весь мир сказочный замок Нойшванштайн, творение короля-романтика Людвига II Виттельсбаха, поклонника Вагнера и Короля-Солнце, ценителя древне-германских легенд, способного инженера и просто очень красивого человека. В восемнадцать лет он взошел на престол после неожиданной смерти отца, никак не подготовившего наследника к королевской доле. Стать блестящим монархом в духе Людовика XIV он не сумел, продув пару войн и рассорившись с собственным правительством, увлекся созданием собственного фантазийного мира, основанного на остроумных технических новинках, а в сорок лет был объявлен параноиком, отстранен от престола (причем поначалу – в пользу младшего брата, уже давно и безнадежно заключенного в сумасшедшем доме) и вскоре убит. А между прочим, железнодорожный вокзал Мюнхена был первым электрифицированным вокзалом в Германии, да и некоторые изобретения самого Людвига используются по сей день – например, искусственная волна в бассейнах… Так или иначе, Людвиг оставил по себе светлую память в народе Баварии, и связанные с его именем места доныне служат алтарями романтики и искусства, куда стремятся паломники со всего мира – принося, кстати, немалые барыши его стране.

В конце ушедшего тысячелетия на северной окраине Фюссена, на берегу обширного озера Форггензее был построен Фестшпильхаус Нойшванштайн – огромный театр, возведенный специально для мюзикла о Людвиге с истинно королевским размахом и с использованием некоторых идей самого короля, предназначенных для так и не построенной Оперы в Мюнхене. В 2000 году на самой большой в Германии вращающейся сцене состоялась премьера мюзикла «Ludwig II – Sehsucht nach dem Paradies» (Тоска по Раю). Собственно, это была, скорее, опера, довольно тяжеловесная, перегруженная национальными мотивами, зато в ней нашлось место и поездке на санях с живыми лошадьми, и полету на воздушном шаре чуть ли не в натуральную величину, и бутафорскому дракону из «Нибелунгов», и натуральному озеру, да еще с настоящими фонтанами (под сценой находится бассейн с водой). Людвиг, любивший кататься на лодочке в пещере с искусственным водопадом под многоцветную светомузыку, несомненно, был бы доволен…

В 2005 году на смену первому пришел второй мюзикл с незатейливым названием «Ludwig²», спектакль с элементами политического детектива, более компактный, стильный, с изящными декорациями и интересными режиссерскими решениями. Благодаря второму «Людвигу», нашел путь на мюзикловую сцену Ян Амманн, первый исполнитель заглавной роли, а теперь уже состоявшаяся звезда – благодаря роли фон Кролока в Оберхаузене и Штутгарте.

Сейчас в театре заправляют Марк Гремм и Дженет Chvatal (не знаю, как это правильно произносится, поэтому и не рискну), соответственно, исполнители ролей Людвига и императрицы Элизабет. Время от времени они ставят – самостоятельно осуществляя режиссуру – галаконцерты, и в конце августа по традиции проводится Кёнигсгала – концерт, посвященный дню рождения Людвига Баварского. Обычно выступает на концерте квартет: Марк, Дженет и гости – чаще всего участники все того же Людвига, но иногда и заезжие более крупные звезды.

В этом году концерт был особенный – чуть ли не впервые он попал прямо на 25 августа, день рождения короля. Поэтому случаю и гости были особенные – самая знаменитая сценическая пара немецкоязычного театра, Пия Даус и Уве Крёгер.

Императрица и король из «Людвига» приглашают императрицу и короля мюзикла!

Так звучал слоган этого концерта. Как можно было пропустить такое зрелище, учитывая, что я сильно неравнодушна к самому имениннику (не говоря уже о гостях) и уже шесть лет мечтала побывать именно в этом театре?

Театр мне понравился – удивительное сооружение, представляющее собой необычный компромисс между современным техно-дизайном и стилем Людвига. По задумке его создателей, он должен вводить зрителя в мир покойного короля, создавая связь между происходящим на сцене и окружающей его… реально сказочной обстановкой. J Эта громадина властвует на берегу Форггензее; металлически-блестящий на солнце треугольник крыши бросается в глаза издалека, смотришь ли ты на него с альпийских склонов кругом, с башни городской крепости, или с самого озера. Перед театром разбит маленький садик с газонами и фонтанами, из которого открывается фантастический вид на синие силуэты гор, белеющий как раз напротив Нойшванштайн и тепло желтеющий пониже Хоэншвангау. Высокий зрительный зал исключительно удобен для зрителей: сидячих мест меньше, чем позволяет пространство, сцену хорошо видно с любого места. Еть и за что зацепиться глазу: красочный в чисто баварском рококошном духе плафон и вместо боковых лож – узкие ниши, в которых стоят белоснежные бюсты Людвига, сурово взирая на публику. Впрочем, сцена предлагает зрелище куда более эффектное – не зря именно при Людвиге в опере Байройта было впервые заведено выключать свет в театре во время представления, чтобы зрители не отвлекались на глупости.

Внешне фюссенские концерты оформлены ярко – в номерах из популярных мюзиклов остроумно используются декорации, реквизит, а иногда и костюмы из двух «Людвигов», благо в этих двух постановках найдется реквизит на все случаи жизни ;)

Во время концерта в зале царила какая-то уютная, почти «камерная» атмосфера, несмотря на почти полторы тысячи зрителей, необъятную сцену и пышный декор. Просто ощущалось, что тут собрались «свои», фанаты Людвига, фанаты Марка и Дженет, фанаты Уве и Пии – у каждого была серьезная причина, чтобы здесь находиться. Дженет и Марк – очень симпатичная сценическая пара, хотя, возможно, и уступают гостям и силой голоса, и эффектом «присутствия на сцене» (ну так эти гости задают высокую планку!). Очень мне понравился Марк (и не потому что во вступительной речи он упомянул, что в зале – «представьте себе!» - присутствуют гости из России :)). Если по паре-тройке видеозаписей Марк казался мне как-то эмоционально малоподвижным, то на концерте стало очевидно, что я ошибалась, и модерировал он превосходно, великолепно взаимодействуя с публикой. Дженет я знала лучше, и мои ожидания она полностью оправдала, если не считать напрочь убитой последней ноты Кристины в знаменитом дуэте – лучше бы отдали этот дуэт Уве и Пии, благо он давно наличествует в их репертуаре. О Пии ничего нового и не скажешь, это действительно императрица мюзикла. Но я ехала в Альпы ради выступления Крёгера, и хотя он находился на сцене меньше других, впечатление произвел сногсшибательное. Два щадящих в отношении вокала ангажемента явно пошли ему на пользу и после проблем с голосом, из-за которых он уже два с половиной года как вынужден был оставить большие постановки, он звучал, как в прежние времена. На «Звуках музыки» был заметен явный прогресс, но ни разу еще я не слышала вживую, чтобы он пел так мощно и свободно, и впервые лично убедилась, что свои 13 подряд премий лучшему артисту немецкоязычного мюзикла он получил не только за красивые глаза и эмоциональную игру. И в дуэтах Уве звучал с Пией наравне – впервые за годы.

А еще было очевидно, какое огромное значение для Крёгера имел тот факт, что он снова выступает с Пией - кажется, впервые за два года. Возможно, это была основная причина его участия в этом концерте? Ведь и в июле, когда я сказала ему, что в следующий раз мы увидимся в Фюссене, реакция Уве была: «Füssen? Also mit Pia!» А десять дней спустя после концента, когда перед премьерой юбилейной постановки «Элизабет» в Вене, Пия заметила интервьюерам: «Какой особенной сценической парой мы были…», Уве тут же поправил ее: «…И есть!»

В первом акте исполняли хиты из любимых немецкой публикой мюзиклов. Открыла программу Дженет «Золотом звезд», дуэт из «Людвига» и блок из «Элизабет» прозвучали в «коронационном» зале (начало «Последнего танца» Крёгер исполнял, благополучно повернувшись к публике спиной, так как Пия вышла на балкон в глубине сцены), для Призрака Оперы спустили пурпурно-золотую декорацию с оперной ложей (я же говорю, два «Людвига» способны обеспечить картинкой весь мюзикловый театр).

После «Музыки ночи» Марк пообещал, что далее Пия и Уве исполнят соло из своих текущих ангажементов, соответственно «Ребекки» и «Звуков музыки». «Итак, создания ночи уходят со сцены, встречайте: Пия Даус и Ребекка!» Марк уходит, поднимается занавес… и на сцене сидит в кресле Крёгер с гитарой. Хохот в зале стоял минуты три. Когда Уве наконец смог начать что-то говорить, на сцену выскочил красный и всклокоченный Марк и попытался его хоть как-то представить. Уве посмотрел на Марка оччень красноречивым взглядом. Зато его «Эдельвайсс» стал для меня хайлайтом вечера. «Все вы знаете эту песню по-английски, я же пою ее по-немецки!» Последнее «Sei der Heimat ein Seeeegeeeeeeeen» Уве пел а капелла, и гигантские пространства над сценой откликнулись эхом.

Пия исполнила номер про орхидеи вместо ожидаемого заглавного соло, но думаю, вопрос с «Ребеккой» для некоторых участников вообще был болезненным, а обойти его тоже было никак нельзя, притом что она как раз сейчас играет миссис Дэнверс в Штутгарте. Нельзя было и не упомянуть, что вот же прямо тут – первый Максим, и казалось бы совершенно естественным, если бы Крёгер вышел следом за ней и исполнил «Gott warum». Однако, после того, как год назад ему отказали в участии в любимом спектакле, это, конечно, было невозможно.

Дженет попрощалась с балкона с Аргентиной и настала очередь графа фон Кролока. Оформление вампирского блока понравилось мне особенно. В «Людвиге» есть сильная сцена войны, представленная в этаком жестко-пацифистском духе. На сцене спиной к зрителю стоят солдаты с ранцами и валиками одеял на плечах, а на заднике уходят в бесконечность бесчисленные могильные кресты, и в растущем тумане силуэты живых людей с поперечинами одеял сливаются с крестами. Теперь же сцену перекрыла черная стена с вырезанным квадратом, за которым располагался осведещенный задник-кладбище, и оттуда, из бесконечности могил, шел к зрителям черный силуэт Марка под звуки «Неутолимой жажды». На огромной сцене это его шествие из далекого далека даже казалось мультипликацией, пока Марк не вышел из квадрата на свет. Потом этот же путь повторил своей вальяжной походкой манекенщицы Уве, пока Пия начинала «Тотале Финстернис». Один из их излюбленных дуэтов стал эффектным завершением первого акта.

Второй акт посвящался темам, приближенным к современной жизни, а значит, –деньгам. Марк выступил с «Американской мечтой» (даже старинный автомобиль на сцену выкатили), Дженет добавила «Diamonds Are Girl’s Best Friends», Уве продолжил логическую цепочку могучим «Бульваром Сансет» (для меня это был просто прекрасный подарок: как раз недавно я думала, что вряд ли когда-нибудь услышу эту песню вживую в исполнении моего любимого Гиллиса). Пия исполнила соло Нормы. Далее Марк и Дженет представили «My Way» и «New York New York», Марк, перейдя на английский, (а то, мол, наши иностранные гости, конечно, не поймут, о чем речь) рассказал, что у них имеется свой немецкоязычный Синатра, у которого есть своя песня про Нью-Йорк. Имени он так и не назвал, но, по крайней мере, некоторые иностранные гости вполне себе представляют, кто такой Удо Юргенс. :) Под “Ich war noch niemals in New York” и “Bitte mit Sahne” публика вскочила с мест и подпевала, Дженет бегала «в народ», артисты искренне получали удовольствие.

После очередной речи Марк объявил: «Далее наслаждайтесь: Пия Даус и Уве Крёгер». Занавес поднимается… и на сцене стоят Пия и Дженет. Снова неловкая пауза и хохот. Дженет не растерялась: «А вы думали, мы дадим мучжинам сказать последнее слово?» Феминистки зааплодировали. Их было много.

Пия и Дженет спели дуэт из «Принца Египта» на фоне декорации Антиквариума Мюнхенской Резиденции, подходящей к песне если не по содержанию, то по цветовой гамме и настроению. Далее последовали «Голдфингер» (фанатки Крёгера поначалу тяжело вздохнули: джеймсбондовские песни давно уже набили оскомину, однако шлюсстон стоил того, чтобы это послушать еще раз) и соло Миледи.

Потом на сцену выкатились части декораций и реквизита из «Людвига» - алый шелковый занавес, двухметровая диаметром маска Вагнера, труп механического лебедя – и стало ясно, что дело идет к концу. После еще двух соло из «Людвига» – меланхоличного «Кавалера Роз» и мощного «Холодные звезды» нас ждал бонус – “Wenn ich tanzen will” в том виде, как ее принято исполнять в этом театре. Пия поет перед завесой, изображающей лес Кингсора (слащавая сказочная картинка, служащая задником сцены в певческом зале Нойшванштайна, Уве стоит позади завесы, падающий на него свет усиливается, и Смерть в джеймсбондовском смокинге словно бы постепенно материализуется из мрака, обретает плоть. Потом завеса поднимается, и артисты оказываются в декорациях, повторяющих тот же лес, только теперь объемный, и продолжают дуэт со своей обычной хореографией – как поеднок воль. Задумано изящно, вот только какое отношение этот лес имеет к Элизабет и Тоду, не ведает никто.

На прощание вся четверка исполнила «You’ll Never Walk alone» – один из излюбленных номеров для завершения мюзикловых концертов, правда, не настолько в этом качестве затасканный, как «Thank You for the Music» или «Time Warp».

Фанатам сильно подпортила впечатление отвратно организованная – точнее сказать, никак не организованная – Autogrammstunde. Насколько я знаю, три года назад, когда Крёгер тоже выступал на Кёнигсгале, официальная раздача автографов состоялась без предупреждения, народ, в основном, разошелся, остались только те, кому очень надо было, и их ждал приятный сюрприз. В этот же раз объявлено было заранее, но никто и не подумал какую-нибудь ленточку протянуть или как-то народ направить, так что была давка, стресс и для зрителей, и для актеров, и какой-то неприятный осадок после такого успешного концерта. Не говоря уже о фотографиях, на которых неизбежно один лежит брюхом на столе, другой спиной. Актеры, впрочем, делали все, что было в их силах (вот согласятся ли они еще выступать в этом театре – другой вопрос). А Марк и Дженет многозначительно пожали мне руку, лишний раз подтвердив, что приезд зрителя из России для них что-то значит.

Несмотря на страшенный ливень за стенами театра – альпийская погода во всей красе, несмотря на все попытки прозы жизни вклиниться в этот праздник и разрушить ощущение волшебства, оно остается в унесенной с собой частице этого кажущегося ненастоящим мира, вместе с голубыми вершинами Альп, расписными стенами средневекового города, изящными силуэтами замков, холодной гладью Форггензее, оно остается в просторных пространствах театра, созданного ради все той же мечты, и слиянии четырех красивых голосов – в честь давно погибшего безумного короля, до конца своих дней верившего, что жизнь можно превратить в прекрасную сказку.

Лебяжьи замки

Vergrabe alle Schwerter

Und wirst du König sein,

Dann bau den Schwänen Schlößer

Aus Liebe, Luft und Stein!

Зарой все мечи

И, если станешь королем,

Cтрой лебединые замки

Из Любви, Воздуха и Камня!

Такое наставление дает няня юному кронпринцу Людвигу Виттельсбаху в мюзикле «Ludwig²», который ставился в музыкальном театре Фюссена, в тех самых местах, где проходило детство будущего короля Баварии.

Двадцать минут от Фюссена на велосипеде по отличной асфальтированной дорожке в красивом лесочке, обязательно под дождем (в Альпах совершенно невозможная погода, дождь и солнце постоянно сменяют друг друга), и оказываешься в Хоэншвангау – очередной пряничной деревеньке в полторы улицы, лежащей у подножия холма, на котором высятся уютно-желтые стены неоготического замка того же названия.

Хоэншвангау построил Максимилиан Йозеф, король Баварии, отец Людвига II, в романтическом духе на месте руин средневекового замка шванриттеров – рыцарей Лебедя, населявших эту долину. Деревенька выходит на зеркально-спокойное Альпзее, Альпийское озеро, а неподалеку раскинулось другое озеро, название которого известно на весь мир – Шванзее, Лебединое озеро. Сюда специально приезжал Чайковский набираться вдохновения для создания знаменитого балета – именно здесь родилась легенда о заколдованной прицессе-лебеде. А росписи на стенах столовой Хоэншвангау иллюстрируют другую «лебединую» легенду, связанную с музыкальным театром, – историю Лоэнгрина. Фигура лебедя гордо смотрит и с крыши замка меж угловых башен.

Именно Хоэншвангау был одной из целей моей поездки в Фюссен, так как в Нойшванштайне я уже была раньше. Крутой, но несмертельно, склон ведет к уютной велосипедной парковке у самых ворот, а дальше – маленькие уютные дворики с фонтанами и статуями, и сам замок, его довольно любопытные интерьеры, не настолько искусственные, как в Нойшванштайне, но в том же духе.

Стены в помещениях Людвигова замка украшают росписи на сюжеты пьес Вагнера, стены замка, возведенного его отцом, расписаны сюжетами из реальной или хрестоматийной истории германского народа и в частности баварской династии – здесь нашлось место Карлу Великому, Генриху Льву, средневековому трубадуру Хильтебольду фон Швангау, Мартину Лютеру, по легенде одно время скрывавшемуся в Хоэншвангау. Среди этих стен – этих историй и рос последний король-романтик. Людвиг, впрочем, тоже сделал кое-какой вклад в оформление дворца, а его дядя и преемник на престоле Люитпольд явно использовал Хоэншвангау для хранения подарков на многочисленные юбилеи. 

Карабкаться в Нойшванштайн я не стала, не было ни времени, ни погоды, и хотя хотелось пофотографировать заново, не получилось бы: сейчас он реставрируется и по большей части закрыт лесами. Фотографии Нойшванштайна здесь – это фотографии шестилетней давности, которые делала моя мама.

Экскурсия по Нойшванштайну тогда стала для меня в некотором роде разочарованием: я знала об этом замке и его интерьерах гораздо больше, чем включал экскурсионный текст, время на посещение было расписано по секундам и не было возможности задержаться и толком все рассмотреть. В Хоэншвангау, увы, дело обстоит примерно так же: интерес к замкам Людвига большой, туристов порядочно в любое время суток.

А это было написано после моего первого посещения Баварии :) :

Швангау, июнь 1886

Небо над Альпзее смутно,
Дышит долина тревогой,
Легче лебяжьего пуха
В стаи сбиваются тучи.
Смолкли веселые лютни,
В пропасть уткнулась дорога,
Как докричишься до духов
Рыцарей в шлемах летучих?

Замок, как будто из сказки
В явь обращенный случайно,
Поднят на облачной пене
К мраку, густому, как смоль,
Там средь бушующих красок
Праздничных стен Нойшванштайна
В обществе грез и видений
Ждет одинокий король.

Дебри альпийского леса,
Реки, рычащие глухо,
Замок венчает короною
Роскоши, света и золота.
Эхо не спетых здесь песен,
Внятное чуткому слуху,
Веет над горными склонами
И переливами Пёллата.

Эхо не сыгранной пьесы,
Эхо разбитых мечтаний,
Стон искалеченной птицы,
Как-то лишившейся крыльев,
За нарисованным лесом,
Может быть, – звуки рыданий…
Где он, блистающий рыцарь,
Строен, и юн, и всесилен?

Как он был свеж и прекрасен,
Рослый и голубоглазый!
С сосредоточенным взглядом
Мальчик в короне и мантии,
Все королевство в согласье
Так и пленилось им разом –
Кто б устоял пред парадом
Искренности и романтики?

Горько жалеть о несбыточном,
Больно – о просто несбывшемся,
Эти мгновенья умчались,
Как и эпоха Таннхайзера…
Только с жестокостью пыточной
Шепчут часы отзвонившие –
Больше не ищут Граалей
Завоеватели-кайзеры…

Видите? – рыцарь повержен
В серый туман над дорогой,
В пыль и кровавую пену,
В скрежет доспехов стальной.
Время ушло – не удержишь,
И остается немного –
Ждать неизбежной измены,
Звука шагов за спиной…

Горы, знакомые с детства –
Вот где упрятана истина,
В радостном топоте конском,
В зимнем шуршанье полозьев,
В выдуманном королевстве,
В мире науки и… призраков
В Пёллата узкой полоске,
В древних балладах и прозе…

Рыцарей прошлого тени
Бродят в тяжелом предчувствии,
Слыша их шепот тревожный,
Смотрит король в темноту,
Зная одно – без сомнений –
В дивных пространствах искусственных
Он доказал, что возможно
Правдою
              сделать
                            мечту.

ФЮССЕН: нарисованный город из книги сказок

Живописный старинный городок Фюссен (менее 15000 населения), основанный еще древними римлянами на торговом пути виа Клавдиа Августа, лежит в прекрасной альпийской долине на узкой горной реке Лех, впадающей в обширное озеро Форггензее, окруженное могучими массами гор. На закате Средневековья Фюссен прославился как центр производства лютен и скрипок. В наше время сюда приезжают ценители видов спорта, связанных с живописными местами – яхт, велотуров, альпинизма, или просто долгих пеших прогулок, а также туристы – полюбоваться сказочными замками. Девственные склоны Альп, ровные зеленые луга, спокойные озера, удваивающие всю эту красоту четкими отражениями, создавали бы совершенную идиллию, если бы каждый раз при смене ветра не долетал откуда-то характерный коровий запах. Что поделаешь, основная местная промышленность…  

Форггензее – искусственное озеро, созданное в середине XX века, длиной более 15 км. Благодаря регулируемому уровню воды, оно защищает город и окрестности от затоплений по весне, во время таяния альпийских снегов.

Деревеньки по берегам соединяет маршрут пары-тройки плавсредств разного размера и достоинства, несколько раз в день совершающих вояжи как для туристов, так и для местных жителей, желающих попасть домой по прямой, или срезать кусок веломаршута. 

С озера открываются эффектные виды на замки Людвига II Баварского, Фюссен с возвыщающимся над городом Хоэс Шлоссом и внушительный Музиктеатр Фюссен.

На реке Лех, бегущей через город под самым замком и далее в узкое скальное ущелье, имеется красивый водопад Лехфалль, поблизости от него отвесный склон утеса украшает бюст короля Максимилиана Йозефа Баварского, отца Людвига II.

Средневековый центр города представляет собой очаровательную фантазийную картинку, словно из детской книжки, и кажется ненастоящим. Мощеные улочки, застроенные разноцветными домиками, ведут к игрушечному замку; повсюду бродят суровые караульные с мушкетами, задумчивые монахини, средневековые солдаты и музыканты, а то вдруг промелькнут кавалер с дамой из XIX века; в призамковом парке кипит работа в кузницах, а покрывающие стены росписи создают дополнительное ощущение нереальности, только и соображаешь, где настоящие окна, двери, а где нарисованные.

И все это плавно переходит в спокойный пригород с невысокими – в два – максимум три этажа – отдельными домами, спокойными шоссе, сопровождаемыми велосипедными дорожками, которые уводят из города в окрестную сельскую местность, поля с коровами, маленькие городишки-деревеньки и леса, покрывающие склоны близких гор.

Над городом возвышается, вырастая из диких утесов, стиснувших русло Леха, позднеготическая крепость Фюссена, именуемая без большой фантазии «Хоэс Шлосс» - Высокий замок.

Белые стены покрывает характерная «иллюзорная» настенная живопись, вокруг скромных окошек нарисованы фальшивые, зрительно выпуклые вимперги – готические фронтоны, углы украшают разноцветные «кирпичи». 

Единый ансамбль с замком образует бенедиктинский монастырь Занкт-Манг с такой же расписной башней.

В субботу, на 167-летие Людвига II, на улицах старого города и в призамковом парке кипела бурная деятельность – то ли местные жители готовились к какому-то крупному праздничному действу, то ли это было нормальное времяпрепровождение фюссенцев в погожий уик-энд, но по улицам бродили фигуры из самых разных эпох, причем не без дела бродили – костюмы показать, а вполне целеустремленно.

Иногда наблюдались и вовсе удивительные сценки :)

Отель «Хирш», в котором я остановилась, самым естественным образом вписывался в эту общую сказочную картину – с нарисованными на стене лестничными перилами, со старинными куклами и лошадками в качестве декора, расписной антикварной мебелью в коридорах и прелестной террасой, откуда разбегаются яркие черепичные крыши до голубоватых акварельных силуэтов Альп и пастельных замковых стен.